«Я просто хочу жить», – говорит Артём Алискеров из Твери, который уже год борется с лейкозом. Всё это время он ведёт интернет-дневник в соцсетях, где описывает своё лечение, рассказывает о потерях, победах и о том, можно ли одолеть болезнь.
Диагноз Артёму поставили в январе прошлого года – сразу после новогодних праздников. Спортсмен, марафонец, он никак не ожидал услышать вердикт «рак». «АиФ Тверь» разговаривал с ним прошлой весной, когда лечение только начиналось. Спустя почти год Артём рассказал, что пришлось пережить за это время и какие выводы сделать.
«Почему я?»
Екатерина Евсеева, «АиФ Тверь»: Уже год ты борешься с раком. Что пережил за это время?
Артём Алискеров: Этот год был разным: радостным и неприятным, слезливым и в чём-то весёлым, но однозначно продуктивным. Мы с супругой договорились, что даже напишем книгу, когда я вылечусь. На самом деле тяжелее всего приходится именно жене. Но спасибо ей и остальным близким, кто меня поддерживает. Лейкоз ведь такое заболевание, которое за 45 дней может съесть человека... За этот год сделано много выводов. Я по-другому посмотрел на понятие дружбы. С некоторыми, к сожалению, пропала связь. Хотя я даже как-то писал пост, что если вы не знаете, что сказать или написать, пришлите просто песню. Зато за этот год приобрели новых, искренних друзей. Как говорится, друзья познаются в беде. И именно беде со здоровьем, как мне кажется!
Например, всё время поддерживал связь с Сергеем Коровушкиным (бывший футболист тверской «Волги») и много переписывался с огромным количеством людей, которые поддерживали меня и поддерживают до сих пор! Всегда рядом с нашей семьей была подруга Настя, с первого дня и до сегодняшнего. Она стала первой, кому я позвонил в тот день, когда мне поставили диагноз. Я тогда не знал, как сказать об этом своей жене Ксюше и набрал Настю. Я даже не представляю, как выжить человеку, который один. Когда я лежал в больнице в Москве, со мной рядом всегда были мама, жена, сёстры, племянница, Настя. Ни на день не оставляли меня одного.
– Получить такой диагноз в 30 лет обидно. Неужели ни разу не задавался вопросом «Почему я?»
– Когда мне диагностировали лейкоз, понял, что если поплыву я, поплывут все. У меня же мужиков в семье нет – только мама, жена, две сестры и племянницы. Что будет с ними без меня? Я просто не мог позволить себе раскиснуть. Хотя был момент, когда я прослезился. Это произошло на вокзале. Мимо проходили несколько асоциальных человек, которые, видимо, там и живут. Видно, что им уже ничего не надо от жизни. Я тогда посмотрел на них и первый раз себе задал этот вопрос: «Почему я?» Потом, правда, успокоился и взял себя в руки. Неизвестно ещё, что происходит в жизни другого человека и почему он сдаётся.
Меня часто спрашивают, как я переношу лечение. Да, тяжело, когда делают химиотерапию. Самая жёсткая – красная. По ощущениям – будто кошки по венам скребут. Но, знаете, это физическая боль. Её просто надо терпеть. Ещё мне один человек посоветовал никогда не лежать, как бы тяжело не было. А состояние после капельниц и «химии», честно говоря, такое, что совсем не хочется вставать, тело вялое, в голове вертолёт. Организм говорит: «Тёма, лежи». Но я всегда вставал и наматывал по коридору больницы по 2500 шагов. Это действительно помогает: кто быстрее перестаёт себя жалеть, тот быстрее встаёт. Но самой тяжёлой была не «химия», а видеть, как уходят другие. Ты с ними лечишься, общаешься, а потом уходит один, другой … Причём болезнь протекает очень индивидуально. Помню, вместе со мной проходил лечение в Москве 19-летний парень. У него ремиссия (уменьшение или исчезновение симптомов заболевания) наступила очень рано – на девятый день. У меня, к слову, – на 133-й день. В медицине считается, что если на 150-й день больной не ушёл в ремиссию, ему делают пересадку костного мозга. Так вот этот парень был совсем молодой и быстро пошёл на поправку. Но в какой-то момент он, почувствовав облегчение, перестал пить таблетки. Через некоторое время его не стало. Я тяжело переживал этот случай, но вынес один важный урок: в лечении важна дисциплина.
– Говорят, человеку даётся столько, сколько он способен вынести. Согласен?
– Не знаю, на что я ещё способен, однако больше не хочу такого, что есть сейчас. Но лейкоз преодолеем. Сто процентов!
Онкологов – на доучивание?
– В начале января умер Андрей Павленко – хирург-онколог, который сам около полутора лет боролся с раком. И он, доктор, признавал, что заболеваемость раком с каждым годом растёт, но врачи не готовы к новым вызовам. Более того, половину онкологов нужно отправлять на доучивание. С какими проблемами столкнулся ты?
– В регионах действительно не хватает хороших кадров и современного оборудования. Больным лейкозом часто требуется пересадка костного мозга. Но на местах нет возможности даже сдать необходимые анализы, не говоря уже о самой процедуре. Вот почему в маленькой Германии 9 млн доноров костного мозга, а в России – 70 тысяч человек! Современные медицинские центры у нас сосредоточены в Москве и Санкт-Петербурге, в регионах условий мало. Врачам в Твери я благодарен только за то, что поставили мне диагноз. Остальное даже комментировать не хочу. Меня с серьёзными симптомами хотели записать на анализ крови через две недели после обращения. Хорошо, что пошёл в частную лабораторию. В крови уже было 68% бластов. Представляете, если бы я ждал ещё две недели?
Ещё одна проблема, которая характерна для нашей страны, – отсутствие психологической помощи для онкобольных и положительной информации. В интернете не пишут о победах! Ты гуглишь, а там умер, умер… Мне очень не хватало позитивной информации, отчасти потому я и решил вести свой блог. И, конечно, важно, чтобы доктор общался с пациентом, всё разъяснял ему. Чтобы человек «просвещался» не в интернете, а узнавал информацию от специалиста. У меня с моим лечащим врачом переписка нон-стоп.
– Насколько дорого обходится лечение?
– Сложности возникают, когда не подходят отечественные препараты. Дело в том, что некоторые российские лекарства имеют сильнейшие побочные эффекты. Есть хорошие немецкие аналоги, но они под санкциями. И достать их непросто. Сам я лечусь в московском центре гематологии Минздрава России. Мне удалось туда попасть по квоте – и это большая удача. Я знаю девушку из Перми, которая тоже хочет попасть в этот центр, но перед ней на очереди больше четырех тысяч человек. Что касается денег, сегодня с лечением помогают различные благотворительные фонды. Но я никаких средств не собираю. Многое полагается по квоте, а так… работают мама и жена. Мне дали первую группу инвалидности, получаю пособие, пользуюсь льготным проездом. Буду потихоньку искать удалённую работу.
В Америке лейкоз не страшен
– Некоторые россияне по возможности уезжают лечиться за границу. Там эффективнее?
– Эффективность оценивать не мне, но методики там другие. Хотя меня, кстати, лечат по протоколу «Москва–Берлин». При этом я знаю, что в Германии химию делают не на весь организм, а точечно – на тот орган, который поражён. А в США лейкоз давно уже не считается серьёзным заболеванием. У них человек делает капельницы и идёт на работу. Но и лечение там стоит 400 тысяч долларов. У них это покрывает страховка, а нам туда не попасть.
– Как ты чувствуешь себя сейчас?
– Стабильно. Моё лечение – это 24 курса поддерживающей терапии. Один курс – 28 дней. По очереди колют гормоны и делают «химию». И так расписано до лета 2021 года. С осени начал тренироваться: с 97 кг скинул до 85 кг. Мой тренер на связи с лечащим врачом, так что всё под контролем. Поставил себе цель – пробежать три дистанции по 10 км.
Не убивайте себя головой
– Чего только люди не делают, чтобы постичь смысл жизни. А ты понял его?
– Я не знаю, как это называется: судьба – не судьба. Но я получил хорошую пощёчину и понял, как надо жить. Два года назад мы с женой, сталкиваясь с какими-либо бытовыми проблемами, говорили: сколько работы, как всё надоело. А сейчас – я просто хочу жить. В этой суете, со всеми этими проблемами, но жить. Мы постоянно бежим и не замечаем, что происходит вокруг. Помню, как я почти месяц лежал в больнице. Когда вышел на улицу, буквально глотал воздух. Я слышал, как стучат дятлы. Радовался, что вижу это здесь и сейчас. Жизнь – непредсказуемая. Неизвестно, что будет завтра, а потому нужно ловить каждый момент, не обижаться и радоваться тому, что есть.
– Не сдаваться, не читать интернет и не зацикливаться на болезни. Знаете, что в России у детей при лейкозе 95% выживаемости, а у взрослых – 80%? В чём секрет? Дети не знают, что с ними происходят. Они головой себя не убивают. Мой секрет – я так до конца и не знаю, что со мной. Просто знаю, что надо потерпеть.
Ни в коем случае не плакать
Когда у человека диагностируют рак, многие не знают, как себя вести, что говорить. «Держись», - самое частое слово, которое можно услышать. А что дальше? Подруга семьи Алискеровых Настя – одна из тех, кто поддерживает Артёма и его жену с самого первого дня заболевания:
«Когда мне позвонил Артём и сказал, что у него рак, я сидела в кафе, пила кофе. Он попросил меня сообщить о диагнозе его жене – Ксюше. Услышать такое, конечно, был шок, но в то же время я понимала, что нужно морально собраться и не допускать слёз. Это тяжело. Сначала вообще было недоумение. Я даже первое, что сказала Артёму, когда зашла в палату: «Алискеров, какого фига?» Потому что реально не ждёшь. Он не пьёт, не курит, постоянно бегает, готовится к соревнованиям, а тут - рак. До сих пор тяжело вспоминать те моменты, ощущения… Но я точно могу сказать, что ни в коем случае нельзя плакать. Я даже Ксюше говорила: «Если ты пойдёшь в больницу реветь, лучше не ходи». Понимаете, один заплачет - не остановится никто. Не надо слёз.
Да, мы все держались из последних сил, но старались поддерживать положительную атмосферу. Сначала мы начали искать информацию о заболевании в интернете, а потом поняли, что ни к чему хорошему это не приведёт. Сплошной негатив! И перестали там всё читать. Просто старались быть всегда рядом с Артёмом и общаться, рассказывать какие-то новости, планировать совместный досуг – просто жить. Да, мы спрашиваем про ход лечения (и даже научились за это время делать уколы), но не зацикливаемся на болезни. Вне палаты Артём живёт обычной жизнью – мы все вместе по возможности гуляем, выбираемся в кафе, строим планы и т.д. Артём – настоящий борец. В нём есть какая-то искорка, которая позволяет ему не погаснуть и заряжает настроением всех нас. Вся эта ситуация научила каждого из нас проще относиться к жизни, не поддаваться суете и ловить каждый момент».
«Боженька хочет, чтобы я показал, насколько хочу жить»
Пост жены Артёма Ксюши в инстаграме:
«Однажды ночью я проснулась от необычного чувства, будто кто-то пристально смотрит на меня, не отводя взгляд. Поборовшись с этим ощущением ещё некоторое время, я неохотно стянула маску для сна с левого глаза. Полуночные тени сумрака, окутывающие комнату, медленно растворялись, оставляя свой пост новому дню. Приложив неимоверное усилие и все-таки разлепив свой заспанный глаз, я увидела темную фигуру на краю кровати.
Он ждал моего пробуждения:
- Я понял, для чего дано мне это испытание.
К этому моменту мой глаз уже окончательно привык к темноте и мог разглядеть выражение его лица. Спокойное и безучастное, оно не выражало никаких эмоций. Он был полностью погружён в собственные мысли, взгляд устремил куда-то вдаль.
- Я всё понял, - повторил он.
⠀Я сняла маску полностью и села поудобнее, облокотившись спиной на подушку.
- Почему?
- Полгода назад я часто задавался вопросом, зачем я живу? Более того, я неоднократно повторял «хочу сдохнуть». Несерьезно, конечно, но я словно давал себе установку подсознательно...
- И что ты думаешь сейчас? - я старалась задать вопрос спокойным тоном, но глаза в тот момент предательски заслезились.
- Я думаю, что теперь Боженька хочет, чтобы я показал, насколько хочу жить.
Он перевёл свой взгляд на меня, посмотрел прямо в глаза и завершил разговор так же спокойно, как и начал:
- Я хочу жить, Ксю, и докажу это.
- Мы сделаем это вместе, - я подползала ближе и положила голову к нему на плечо.
Не знаю, сколько времени мы ещё так просидели. На улице светало, а слова были излишни в тот момент».
Он + она