Григорий Кац в свои 96 лет пишет очередную книгу
На столе, сплошь обложенном бумагами, пожелтевшую фотокарточку освещает старый советский светильник. Склонившись над записями, Григорий Кац, гвардии полковник, 96-летний военный журналист, перечитывает страницы своей будущей книги и карандашом ставит пометки на полях. Почему карандашом? Да просто его намного проще стереть. Тогда как память - невозможно.
Вот уже почти век Григорий Самойлович не расстаётся с ручкой и блокнотом. А папка с аккуратно сложенными военными фотографиями всегда под рукой. К Кацу частенько наведываются гости, ведь он - живая история. В октябре 41-го его 133-я стрелковая дивизия отражала удары фашистов под Калинином. Сибиряки оказались в самой гуще событий. Им было приказано выгрузиться в Лихославле и расположиться в нескольких километрах северо-восточнее Калинина. Надо было срочно перерезать врагу эту транспортную артерию, чтобы они не смогли взять Москву в кольцо.
- Главной задачей для нас было не допустить врага в Торжок, - говорит Григорий Кац. - 18 октября у калининских деревень состоялся решающий бой. Гитлеровцы понесли в нём жестокие потери. Мы противостояли немецким танкам. После первой танковой атаки и залпов орудий два танка загорелись, а третий задымил. Началась новая атака. Загорелись ещё три танка. Четвёртый, подойдя на близкое расстояние к орудию, на миг остановился. Ребята забросали его бутылками с горючей смесью, - вспоминает Григорий. - Танк взорвался, несколько солдат погибли. Бой на время стих. В живых нас оставалось семь человек. Когда подсчитали все ресурсы, оказалось, что осталось не больше 50 снарядов. С таким оснащением вести бой было просто невозможно. Но даже несмотря на это, мы продолжали сражаться. И задержали врага на подступах к столице.
Кроме Григория Самойловича эту трагическую историю может рассказать разве что старый номер калининской "Дивизионки" - газеты, в которой он проработал корреспондентом пять военных лет. Его статьи помогали солдатам переживать невзгоды и лишения армейских будней.
Газету выпускали под прицелом
Сейчас представить, как можно в военных условиях издавать газету, просто невозможно. И дело даже не в отсутствии компьютера или типографии. Ведь, находясь на линии огня, сидя в окопе, думаешь только об одном: только бы выжить и вернуться домой. Но Григорий Кац, находясь практически под прицелом, не забывал, что впереди - выпуск свежего номера "Дивизионки". Он был корреспондентом, который не только телом, но и словом ложился на амбразуру вражеского пулемёта. В своих статьях он писал о том, что немец непременно будет разбит, и что победа не за горами. Эти слова помогали простым солдатам после очередной атаки воспрянуть духом. Невероятно, но вся "полевая" редакция располагалась прямо... в грузовике:
- Там у нас были и бумага, и чернила, и наборный алфавит. Каждое слово необходимо было собрать вручную из этих маленьких букв. Тут, конечно, нужны были зоркий глаз и аккуратность. Потом все буковки складывались в текст и переносились на бумагу. Процесс долгий и очень трудоёмкий.
Не всегда газете удавалось выйти в свет. Не раз немцы разбивали дивизию, погибали члены редакции, ломалось оборудование. И тогда приходилось начинать всё заново, восстанавливать редакцию "на колёсах", добывать чернила и так далее. Работы было всегда много, и писать всегда было о чём:
- Помню, героиней одной из моих газетных публикаций стала девушка Роза Нагаева. Бесстрашная медсестра, маленькая неприметная девушка с большим добрым сердцем. Она не могла оставаться безучастной к чужой беде и, едва заслышав "сестричка, помоги", мчалась выручать раненого бойца. Однажды, спасая очередного раненого, Роза чуть не лишилась жизни. Осколок разорвавшегося снаряда угодил ей чуть выше сердца, что ее и спасло. Выправившись в госпитале, она снова вернулась на фронт, на своё привычное место работы.
И таких отчаянных, как Роза, в то время было очень много. Каждый был готов отдать жизнь за свободу Родины. И все лишения переносили стойко.
Солдат должен быть голодным
- Как сейчас помню слова нашего командира дивизии: солдат, который идёт в бой, должен быть голодным, - улыбается Григорий Самойлович. - Сытого сложнее спасать. А мы ведь и сытыми-то не бывали. Однажды мне в кашу попала здоровенная крыса. Еду готовили ночью, воду черпали из колодца, видимо, повар не заметил грызуна. И что вы думаете? Крысу я выкинул, а кашу съел. Такое вот время было. И голод, и холод, и страх - всего этого мы натерпелись. Особенно тяжело было терять в бою товарищей. Огонь, стрельба, пыль стоит такая, что ничего не видать, даже стреляешь наобум. А как страсти улягутся, смог осядет, смотришь - молодой паренёк, который утром ещё отправил письмо маме, что жив-здоров, теперь мёртвый лежит... Не уберегли... И винишь потом себя, что не помог, что не смог своего товарища отстоять...
Но даже тогда армейцы старались держаться бодрячком. Были у них поговорки, рождённые прямо в бою. К примеру: "Фрицам в ребро - людям в добро" или "Пришёл Гитлер в гости, да растерял все кости". А какие стихи и песни сочиняли! Каждый в душе был поэт. Кто-то острослов, кто-то романтик. Теперь смотрят эти лица с фотокарточек... Не с укором, не с упрёком, а с улыбкой. Ведь победа осталась за нами!
Ждём "Нашествие-2012" 
«Милосердие не в моде». Медбрат – о трудностях профессии