Темнокожий депутат мечтает сделать тверскую глубинку объектом зависти
"Нормальный мужик он и в Африке нормальный мужик, ну и наоборот", - говорят жители посёлка Новозавидовский про своего Обаму. Так здесь называют депутата районного собрания Жана Грегуара Сагбо, который уже второй раз "сделал всех" конкурентов на выборах.
Африканец из солнечного Бенина живёт в тверской глубинке уже четверть века и давно стал своим в доску. Мы убедились в этом сами, приехав к нему в гости. Прогуливаться с местной звездой по посёлку и одновременно разговаривать невозможно. Все, кто встречался нам на пути, отвлекали Жана от моих вопросов. Одни - жалобами, другие - просьбами о помощи, третьи - поздравлениями. Ему отовсюду сигналят, прохожие мужчины жмут руку, а женщины, которых он вежливо называет "мадам", приобнимают своего любимого депутата и рассказывают последние новости.
Взялся за грабли
- Жан, в начале депутатской карьеры вы рассказывали корреспонденту "АиФ в Твери", что мечтаете сделать Новозавидовский таким местом, чтобы люди приезжали сюда и завидовали. Удалось?
- По крайней мере, нам больше не сочувствуют. Тут же раньше была полная разруха: дороги, как после бомбёжки, отопление с перебоями, повсюду мусор. А посмотрите, как преобразился посёлок сейчас: кругом порядок, новая котельная вот-вот заработает, да и асфальт местами появился. А знаете, почему? Потому что люди у нас стали понимать, что сами могут сделать свою жизнь лучше. Я начинал карьеру с "должности" старшего по подъезду. Сам убирался, сажал цветы, никогда не стеснялся взяться за грабли и убраться во дворе. Мог и дороги отремонтировать. Бывало, покупал на свои деньги асфальтовую крошку и заделывал ямы. А что делать? Мы же не для кого-то стараемся, а сами для себя. Нельзя жить по принципу "моя хата с краю", с таким подходом глупо рассчитывать на перемены. Порядок начинается с каждого из нас. Если один возьмёт в руки веник и подметёт подъезд, а другой соберёт мусор вокруг дома, жизнь начнёт налаживаться. Сначала народ смотрел на меня как на дурака, которому больше всех надо, а потом ничего, привыкли. Общими силами мы организовали и детские площадки в посёлке. Жители обратились ко мне: "Жан, дети хотят играть, а детских площадок нет". Я сказал: "У вас лишние 100 рублей есть?" Они отвечают: "Найдём". Собрали 17 тысяч, подключили предпринимателей и сделали одну большую площадку. Дети сегодня играют там и не нарадуются.
- Народ у нас в большинстве своём пассивный. Как вам удалось сплотить людей?
- Пассивный - это мягко сказано. Им говоришь что-то, они головой кивают, а на общее собрание я один прихожу. Иногда кажется, что я уже достал всех со своей инициативой, да и жена ругается, что мужа дома никогда не бывает. Иногда хочется плюнуть на всё, но ведь я и сам здесь живу. Вот и иду снова "в обход" по домам, в каждую квартиру захожу и пытаюсь расшевелить народ на какое-то дело. Обидно, что толк от этого есть не всегда. Вот все плачутся, что дома у нас старые, ремонта путёвого миллион лет не было. Пару лет назад у нас была возможность поучаствовать в федеральной программе по капремонту и получить деньги из федерального бюджета. Я съездил в правительство страны, проконсультировался с нужными людьми, всё разузнал. От нас требовалось только организовать ТСЖ - это обязательное условие для участия в программе. Полгода ходил по квартирам, разъяснял людям, что к чему, все кивали головой, но ТСЖ так и не создали. Говорят: "Жан, ты что, телевизор не смотришь? Сколько передач сейчас показывают, как ТСЖ людей обманывают. Бесплатный сыр бывает только в мышеловке". Все мои труды оказались напрасными.
- Новозавидовский - единственный населённый пункт в области, где не платят взносы за капремонт. Как вам удалось обойти федеральный закон?
- Люди высказались против этого сумасшествия, депутаты тоже. Я считаю, это абсурд. Дом, в котором я живу, построен в 1963 году, а капремонт нам обещают в 2030 году. Я до этого времени, может быть, и не доживу. И почему мы должны отдавать свои деньги непонятно куда? Через пару лет этот фонд "сгорит", или какой-нибудь чиновник загребёт себе все наши кровные. Скидываться на ремонт домов, конечно, нужно. Но должен быть какой-то другой способ, а нам предложили только один вариант. Мы будем бороться с этими поборами до последнего. Жалко только пожилых людей, которые трепетно относятся к любым задолженностям и боятся, что их запишут в неплательщики. Бабушки наши иногда говорят мне: "Жан, бесполезно всё это, легче заплатить. У нас всегда воровали и будут воровать". Конечно, будут! Если мы с вами будем молчать. Поймите, это не бунт, а попытка донести до властей, что мы не согласны с их решением. Надо отстаивать свои интересы, и вместе мы сможем это сделать.
Бараки Обамы
- Что реально могут сделать районные депутаты или чиновники против законов "сверху"? Пару лет назад по стране прокатилась модернизация, позакрывали сельские больницы. Сколько народ не кричал - всё без толку...
- Не люблю я это слово "модернизация". Назвали бы по-русски - катастрофа. Нас эта волна пока не коснулась, но медицина всё равно загибается. Вроде есть своя поликлиника, лаборатория, женская консультация, а в стационаре оставили две койки. И это в посёлке на восемь тысяч человек! Корпусам нашей больницы исполнилось сто лет, и за это время они ни разу не ремонтировались. Бараки Обамы, ей-богу (смеётся). А в 12 км от нас находится деревня Козлово с населением в 4 тысячи человек, при этом там на федеральные деньги отстроена шикарная больница и поликлиника. Да и дорога туда просто сказка - автомагистраль прямо. А почему? Да потому что там правительственные дачи, и отдыхать туда приезжают всякие шишки. Несправедливая какая-то модернизация, правда? И как решить эту проблему, я не знаю. Если в случае с капремонтом мы ещё можем как-то достучаться до властей и попытаться изменить этот федеральный закон, то тут всё будет бесполезно. У маленьких районов нет денег на содержание больниц, да и с врачами у нас катастрофа.
- Люди стремятся уехать в города, работы на деревне нет. Как спасти глубинку от вымирания?
- Наш посёлок, к счастью, вымирающим не назовёшь. Во-первых, есть новый промкомбинат и, соответственно, работа. Во-вторых, нам повезло с расположением - до Москвы рукой подать. Те, кто хочет зарабатывать, всегда найдут способ. Я и сам много лет работал в Москве, занимался с товарищем продажей обуви. Года три уже как отошёл от дел, передал все это в руки старшего сына. А вот в других районах на краю области ситуация действительно ужасная. Когда мы принимали у себя делегацию из Франции, французы были в шоке от такого количества заросших борщевиком полей. У них там проблема с арендой участков, потому что свободных просто нет. У нас же - на каждом углу простаивает сотни гектаров такого богатства. В Тверской области нужно развивать сельское хозяйство, искать инвесторов. Тогда и доходы в бюджете будут, и у людей работа.
- Какая сегодня проблема больше всего тревожит вас как депутата?
- Наркомания. Пару лет назад у нас в посёлке была беда с наркотиками: ежегодно мы теряли человек по пять. Молодые, энергичные, полные сил люди угасали на глазах. Я сам лично ездил по точкам сбыта и беседовал с теми, кто продаёт эту дрянь. Пытался объяснить, что денег на смерти не заработаешь, что добром это не закончится. Было всякое: одних удавалось переубедить, другие угрожали. Потом я договорился с московским центром реабилитации о бесплатном лечении. За два года мы отправили туда 48 человек. Сейчас ситуация стабилизировалась, но мне все равно страшно. Я не хочу, чтобы мои дети и будущие внуки когда-нибудь столкнулись с этой бедой.
Чёрный русский
- Вас часто называют нашим Обамой, а вы обижаетесь. Почему?
- Первое время мне нравилось это прозвище. Когда Обама стал президентом, это было событие. Надо же, темнокожий и вдруг президент Америки. Казалось бы, вот она демократия! Я гордился тем, что и в России появился свой Обама, а значит, мы ничем не хуже. Но в свете последних событий это звучит как оскорбление. Я не согласен с политикой американского президента и считаю, что он устраивает в мире хаос. Называйте меня как угодно, хоть негром, хоть африканцем, хоть чёрным русским, но только не Обамой.
- А кем вы сами себя считаете: русским или всё-таки африканцем?
- Я постоянно живу в России уже 26 лет. Этой стране я обязан самым дорогим, что у меня есть, - своей семьёй. У меня русская жена, здесь родились мои дети - это моя жизнь. И я не чувствую себя иностранцем, здесь я дома. У меня на Родине есть поговорка: сколько бы бревно не пролежало в воде, крокодилом оно не станет. Я, наверное, исключение и, пожив в России, всё же стал русским. Каждый год я езжу в Бенин, вижусь с родственниками, но, пробыв там несколько дней, уже хочу обратно. К себе домой, в Россию. Не могу я без неё!
ЖАН ГРЕГУАР САГБО родился в 1959 году в Бенине. В 1982 году поступил в Московский кооперативный институт на факультет экономики. Во время учёбы женился на русской однокурснице Светлане. Некоторое время молодые жили в Бенине, в 1989 вернулись на родину жены в посёлок Новозавидовский Конаковского района. У супругов двое сыновей.
Обратной дороги нет 
В Генплан внесли «Тверь Сити», четыре моста и аэропорт. А где деньги?