Подрядчики вновь превращают тополя и липы в безжизненные коряги. Факты «шоковой» обрезки зафиксированы в Твери и Торжке. «АиФ в Твери» выяснял, почему деревья стригут «под ноль» и каковы последствия.
Булава с шипами
Летом прошлого года под кронами деревьев на набережной Лазури в Твери (на участке от Смоленского переулка до улицы Орджоникидзе) можно было укрыться от палящего зноя, а сейчас от раскидистых крон остались лишь остовы. Аналогичная ситуация на нескольких улицах Торжка: вместо деревьев, готовых покрыться почками, там теперь лишь пеньки да воспоминания. Жители негодуют в соцсетях, подрядчики отмалчиваются.
Ситуация повторяется ежегодно и повсеместно. То, что остаётся от дерева после обрезки, часто напоминает булаву с шипами. Следить за деревьями и убирать сухостой, конечно же, необходимо, только делается ли это как должно? Таким вопросом задаются горожане.
«Мы обрезаем деревья только на муниципальной земле и только после того, как обследуется каждое, – сообщил нам инженер зелёного строительства МБУ «Зеленстрой» Вадим Колобков. – На набережной Лазури выполнена омолаживающая обрезка: запущенные кроны мы облегчили так, чтобы люди смогли там спокойно ходить, а то некоторые ветки уже мешали движению. Бывает, что приходится коротко обрезать очень сильные ветки, чтобы дерево в итоге выглядело красиво. Конечно, эта красота проявится не сразу, а через один-два сезона, когда заново сформируется и обрастёт крона».
Вадим Колобков привёл в пример набережную Степана Разина и сквер возле Речного вокзала, где деревья обрезали несколько лет назад. «Люди называли ту обрезку варварской, а теперь только посмотрите, как там стало красиво. На всё нужно время и немного терпения», – сказал он.
Биологи уверены, что «шоковая» обрезка сокращает срок жизни городских деревьев в два-три раза: они гораздо слабее своих лесных собратьев, даже если за ними хороший уход. Директор Ботанического сада ТвГУ кандидат биологических наук Юрий Наумцев считает, что ситуация с обрезкой в Твери неоднозначная. «Сказать, что всё плохо или что всё хорошо, нельзя: надо разбирать каждый конкретный случай, – сказал он. – Где-то обрезают грамотно и вовремя, где-то нет. Чаще всего «Зеленстрой» всё делает нормально и квалифицированно. Но ожидать того же от подрядчиков «Горэлектро» по меньшей мере наивно: они «бреют» деревья в охранной зоне так, чтобы те не угрожали наружной электропроводке».
Смертельные раны
Действуя по науке, раневые поверхности дезинфицируют и закрывают специальными составами (например, садовым варом), чтобы в тело дерева не проникали инфекция и насекомые-вредители. Замазка продлевает им срок жизни, с ней они лучше переживают обрезку. Но такую «медпомощь» деревьям в Твери не оказывают.
«Я категорически против обрезания до пня: так можно делать лишь в редких случаях с деревьями определённых пород (например, тополем) и только тогда, когда они находятся в зоне хорошего водо- и воздухообмена (например, на городском пляже, в речных долинах, у озёрных берегов), – сказал Юрий Наумцев. – А на городских улицах «раненые» умирают: ствол засыхает, и на этом жизнь заканчивается. Если вы так пораните берёзу, то 90%, что она умрёт, а если иву, то она будет пытаться выжить».
Кстати
В этом году по заказу «Тверьгорэлектро» подрядчики обрежут деревья в охранной зоне ЛЭП на более чем 20 территориях Твери. Среди них набережная Афанасия Никитина, площади Капошвара и Славы, проспекты Победы и Чайковского, сквер Дворца детей и молодёжи.
