Жизнь в оккупации: что может быть страшнее и горше? В Хатыни, ставшей для всего мира олицетворением жестокости карателей, за один день погибли 149 человек. В Западнодвинском крае за четыре дня в октябре 1941 года изуверы убили 512 мирных жителей в 14 деревнях.
Неравные силы
Нацисты оккупировали Западнодвинский район, который в те годы назывался Октябрьским, 7 октября 1941 года. Но первые бомбы на Западную Двину были сброшены гораздо раньше – 10 июля. От воющих снарядов в тот день погибли 13 человек. Среди них – дети, пытавшиеся спрятаться между грядками в огороде, многодетные матери. Затем авианалёты повторялись снова и снова, унося жизни, разрушая дома и предприятия.
Самое начало войны… Неравные силы и ожесточённые бои. Под Западной Двиной их вели войска 29-й армии под командованием Ивана Масленникова. Вот сводки от 28 сентября: «В результате упорных четырёхдневных боёв части командира Масленникова нанесли поражение двум немецким пехотным полкам. Враг оставил на поле боя свыше 2 500 трупов». Из писем генерал-лейтенанта семье: «Громим здесь четвёртую дивизию фашистов. Мы видим, как тяжелы страдания народа в прифронтовой полосе. Но люди замечательные: как они здорово помогают красноармейцам! Бьёмся крепко».
На реке Западная Двина бойцы показывали примеры отваги и презрения к смерти. Им удавалось приостановить наступление противника – хорошо вооружённого, наглого, уверенного в скорой победе. Бои за Западную Двину длились весь сентябрь, но оставить город, а затем и район, всё же пришлось. Его оккупация длилась 107 дней – до 21 января 1942 года.
Зверства карателей на оккупированной территории не знали границ. Начиналось с того, что с любого двора могли забрать скот, отобрать у семьи еду и одежду. Казнили поначалу только коммунистов, председателей колхозов и тех, кого подозревали в помощи партизанам. А потом в злобе и ненависти стали убивать даже детей и стариков.
В северной части района с 19 по 22 октября эсэсовцы погубили около пятисот мирных жителей. В деревне Селяне поджигали дома и стреляли по людям, которые из них выбегали. Под пулями матери и дети бежали к лесу, не успев одеться, по снегу босиком. Те, что спаслись, лесом дошли до соседней деревни Семёновское и застали её полыхающей в огне. Перед поджогом эсэсовцы заходили в дома и расстреливали целые семьи. Например, один мальчик спасся так: залез в горячую печку, когда стали стрелять по его братьям и сёстрам, просидел там, а потом успел выбежать и зарыться в стог сена. В Сувидове жителей всех домов согнали в сарай и сожгли. В Щиборове расстреляли всех мужчин, а затем сожгли деревню. В Лаврове расстреляли 14 взрослых мужчин и 19 мальчиков. В Новоивановском убили девять мальчишек и одного мужчину. «Вот вам за помощь партизанам!» – говорили каратели.
Безвинные люди принимали страшную смерть. Одной из жительниц деревни Овнище палачи отрубили голову. Были случаи, когда людей заставляли рыть себе могилы, а потом закапывали живьём. Однажды застрелили 96-летнюю бабушку, которая просто шла через мост. Другую женщину убили, когда она молилась перед иконами. Обо всём этом страшно даже писать. Но необходимо знать и помнить.
В посёлке Старая Торопа гитлеровцы устроили лагерь для военнопленных. Содержали их в нечеловеческих условиях, выводили на тяжёлые работы, почти не кормили. Больных расстреливали. Так убили 150 человек. Позже Красная Армия освободила в Старой Торопе 400 военнопленных. Были в этом крупном селе и казни через повешение для тех, кто помогал красноармейцам, выходящим из окружения. Смотреть на это сгоняли всех жителей от мала до велика, даже привозили людей из соседних деревень.
Партизанская слава
Несмотря на страшную опасность, жители района помогали партизанам. Оставляли для них еду в условленных местах, передавали ценные сведения, предоставляли свои дома для явок. Помогать было кому: в западнодвинских лесах находился сильный партизанский отряд, куда вошли порядка 70 человек. Его командиром был Григорий Иванов, комиссаром – Дмитрий Сарнычев.
Отряд действовал в основном на шоссе Торопец – Нелидово, по которому немецкие войска передвигались на восток. Железнодорожный мост через Западную Двину к тому времени взорвали. Первое боевое задание – выследить и уничтожить две немецкие машины и двух шофёров – партизаны выполнили уже через день после оккупации. Они обстреливали вражеские машины зажигательными пулями, расставляли на дороге шипы, уничтожали телефонную и телеграфную связь противника. Немцы бравировали своими успехами, а сами находились в постоянном страхе, не зная, когда и откуда могут появиться партизаны.
Почти два месяца фашисты не знали, где базируются подпольщики. Выдали их местные жители, которые ненавидели советскую власть. К лагерю 4 декабря прислали 60 эсэсовцев, партизаны им дали бой. Под огнём снайперов погибли пять подпольщиков, но после часовой перестрелки каратели в итоге ушли. После этого случая партизанам пришлось рассредоточиться, но они продолжали борьбу с фашистами до полного освобождения района.
После освобождения
Стоит ли говорить о том, каким долгожданным был приход красноармейцев! Освободили район войска 4-й ударной армии под командованием Андрея Ерёменко. Чтобы овладеть Старой Торопой, туда направили лыжный отряд, и к утру 21 января его бойцы захватили посёлок и станцию. Они дерзко и слаженно ударили в тыл противника, перерезав немцам пути отхода на юг. За день до этого, при освобождении Торопецкого района, генерал Ерёменко был ранен и до февраля оставался в госпитале Старой Торопы, продолжая руководить действиями наступающей армии. В это же время завершился ночной бой за Западную Двину, которую освобождали два стрелковых полка. Гарнизон немцев был полностью разгромлен.
За время оккупации немцы почти полностью разрушили райцентр, сожгли 42 деревни, сделали бездомными 1 137 колхозных семей, уничтожили школы и больницы, оставили жителей без средств к существованию. Даже после освобождения продолжались бомбёжки Западной Двины, и люди подрывались на минах, оставленных фашистами.
После освобождения главной задачей железнодорожных станций Западная Двина и Старая Торопа было обеспечить бесперебойные военные перевозки. Топлива не хватало, поэтому население массово заготавливало дрова и возило их к железной дороге. В районе также создали более тридцати госпиталей, куда поступали раненые из «ржевской мясорубки».
Для написания материала использована книга В. Маевского и С. Денисова «Наша Двина».