Шестнадцать лет назад в стране начали закрывать малочисленные сельские школы. Власти решили сэкономить на содержании зданий и зарплате учителей. Тверскую область тоже не миновала пресловутая «оптимизация». Сейчас она замедлилась, но, тем не менее, продолжается. К чему приводит этот процесс?
Дорога к знаниям
В прошлом году в Тверской области закрыли двери школы в семнадцати деревнях. Четверо ребят из деревни Житищи Бежецкого района теперь каждый день преодолевают по 30 км туда и обратно в Моркины Горы, чтобы учиться. В Старицком районе реорганизовали школу в Бойково: из основной сделали начальную. Начиная с пятого класса детей возят на автобусе в деревню Ново-Ямская. Туда путь поближе - 12 километров. Но дорога в любом случае утомляет, да ещё и требует бюджетных затрат.
Глебовскую школу соседнего Ржевского района сделали базовой для слияния двух мелких близлежащих учебных заведений. Всё бы хорошо, однако доставка учеников стала для педколлектива настоящей головной болью. Каждый день из деревень Плешки и Успенское на автобусах привозят 66 ребят. Школьный транспорт совершает по два рейса утром и вечером. Учителя обязаны сопровождать детей: они отвечают за безопасность. Первый рейс привозит учащихся в полвосьмого утра. До звонка целый час. В это время приходится бесплатно заниматься со школьниками: консультации, помощь в выполнении домашних заданий… Развоз по домам - в 15.10. Получается, что дети находятся в школе больше восьми часов. При этом на их питание из бюджета выделяют всего 40 руб. в день на одного ученика. Разве можно его накормить на эту сумму? А у родителей на доплаты денег нет.
Последняя искра
Сейчас под угрозой закрытия Тудовская школа в посёлке Ильченко Ржевского района. Причина - проверка пожарного надзора. «Нас обязали сделать дополнительный пожарный выход, - рассказала директор школы Татьяна Крылова. - Предписание может вылиться в штраф в 150 тыс. руб. и последующее закрытие учреждения». По словам Татьяны Геннадьевны, в правилах написано, что дополнительный эвакуационный выход должен быть в учебных заведениях, где больше пятидесяти учеников. Но в Тудовской их 31. Рядом находится социальный приют, в нём живут дети из неблагополучных семей. Большинство из них попадает туда на время, и некоторые приходят учиться в школу. Но их единицы. Тем не менее экспертиза, которую по направлению МЧС провела одна из тверских компаний, показала, что в учреждении обучаются 56 человек. Такого количества детей нет ни в посёлке, ни в соседних деревнях.
«Дополнительный пожарный выход в школе невозможен чисто технически, - говорит заведующий отделом образования Ржевского района Алексей Макурин. - Возможно, это докажет ещё одна проверка районного отдела архитектуры. Руководители школы обратились туда, пытаясь доказать свою правоту. Администрация района также старается не допустить закрытия Тудовской школы». Если учебного заведения в Ильченко не станет, детям придётся ездить в село Кокошкино. Есть и ещё одна проблема: у школы с приютом одна котельная на двоих. Тепло они оплачивают вместе, и то с трудом. В одиночку коммуналку приют не потянет. Значит, и на него повесят замок?
Нас убеждают, что оптимизация сельских школ - бюджетная необходимость. Муниципалитетам тяжело содержать малокомплектные учреждения. Но вот парадокс: реформа, затеянная ради экономии, привела к обратному результату. По данным Счётной палаты России, расходы на сельские школы в стране увеличились. Муниципалитетам приходится покупать новые автобусы, тратиться на бензин, зарплату и ежедневные медосмотры для водителей. В том же Ржевском районе школьный транспорт базируется в райцентре. Чего стоит один только «холостой ход»! Водители из Ржева сначала едут порожняком до деревни забрать детей, затем до села, где расположена школа. Вечером то же самое в обратном порядке.
Если же учесть, что после закрытия школ из сёл уезжают семьи с детьми, ущерб получается гораздо выше: постепенно умирает глубинка. Учебные заведения, закрытые росчерком пера, становятся последней искрой затухающего костра для деревни.
Мнения экспертов
Глава Оленинского района Олег Дубов:
«Оптимизация образования первым делом приводит к разрушению села: семьи с детьми уезжают, работать некому. Если и есть экономия, то очень незначительная. Бюджеты в районах, где пошли по пути ликвидации деревенских учебных заведений, несут серьёзные затраты на подвоз учащихся. В Оленинском районе за все годы реформ не закрылась ни одна малокомплектная сельская школа. У нас 19 общеобразовательных учреждений, из них 16 - малокомплектные. Федеральный закон № 83 от 2010 года на самом деле давал варианты действий для местной власти. Мы, например, все учреждения сделали казёнными и финансируем их по смете реальных расходов, что и помогло сохранить школы. У нас нет большой разницы между доходами учителей и директоров. По сравнению с соседними районами, учителя получают на уровне своих коллег, директор и завуч - примерно в полтора-два раза меньше. Сохраняя школы, мы дифференцировали уровень зарплат между селом и посёлком: в селе она ниже, потому что наполняемость классов меньше. Но зато сохранены рабочие места и территории. И самое главное, что дети остаются у себя в деревне. Им не надо вставать в шесть утра и ехать на учёбу за тридевять земель»
Зампредседателя правительства Тверской области Андрей Белоцерковский:
«Учредители общеобразовательных школ - муниципалитеты. Именно они несут расходы по содержанию зданий, оплате услуг ЖКХ, зарплате технического персонала и другие. При значительном сокращении числа учеников возникает экономический прессинг, толкающий к оптимизации. Спрашивать на неё разрешение областного правительства муниципалитет не обязан. Этот вопрос рассматривают коллегиально на муниципальной комиссии, где оценивают возможные последствия такого решения. Позиция региональных властей однозначна: закрывать сельские школы не следует. При этом не менее важно обеспечить высокое качество обучения детей. Оптимальным вариантом представляется следующий. Там, где это возможно, превращать малокомплектные образовательные учреждения в филиалы базовых школ. Это позволит сохранять здания и педагогические коллективы, но экономить на административно-управленческих расходах. При этом начальную школу трогать нежелательно, а старшеклассников подвозить школьными автобусами туда, где высокий уровень подготовки по профильным предметам».
Краевед, преподаватель Старицкого педагогического училища Александр Шитков:
«На селе всегда было два культурных центра: церкви и школы. От многих храмов остались лишь воспоминания, деревенских школ мы тоже скоро лишимся. Яркий пример: два года назад закрыли школу им. Корнилова в селе Рясня Старицкого района. Детей оттуда стали возить в Луковниково - 12 км по плохим дорогам. Не все родители с этим согласились. В результате за два года из Рясни уехали девять семей. Судьбу школ должны решать местные жители, но их не спрашивают. Школа им. Корнилова, можно сказать, была брендовой, с собственным музеем военачальника. Это наши традиции, которые уходят в небытие. Такие учреждения нужно сохранять, сколько бы школьников в них ни училось.
В деревне Степурино того же района семь лет строят школу, но открыть никак не могут. Здание превратилось в долгострой, потому что возводилось по одному проекту, а затем оказалось, что в современные реалии оно не вписывается. Теперь, по новым законам, под одной крышей со школой должен находиться детский сад. Правила меняются по ходу игры, а детишек тем временем становится меньше. Многие семьи из Степурино уже уехали. Нужна ли потом будет эта школа? Хотя она уже стоит, туда даже завезли оборудование. Остались только внутренние работы.
Власти региона привлекают на село фельдшеров. Но неужели учителя живут лучше врачей?Педагогический состав пожилой. Огромная проблема с учителями-предметниками: практически нет физиков, преподавателей иностранных языков и так далее. Учителя замещают предметы не по своей специальности. Всё это шокирует. Какие знания получат наши дети и как выжить деревне?».
Смотрите также:
- Работа по призванию. 23-летняя директор школы – об образовании на селе →
- Трёх школ не станет в Ржевском районе в новом учебном году →
- Последний звонок (26.11.2013) →